Один нарик на кумарах
метется по базару и пытается
продать какие-то часы, а они никому
и на фиг не нужны. Тут подходит к
нему цыган, говорит: пацан, я вижу,
тебе совсем плохо, пойдем, мы тебя
подлечим. А ему в натуре уже совсем
плохо, и вот он идет с цыганами за
какой-то сарай, и они вмазывают ему
кубик черной - нормальной, не
бодяженной, без барбитуры и прочей
попсни. И говорят: вот, видишь сам,
какой мы товар привезли. А
продавать стремно, потому что мы
залетные, никого тут не знаем. Тогда
он их спрашивает: так вы что, меня
хотите подписать сумку сторожить?
Нет, ребята, тогда спасибо за дозняк,
берите вот часы, они на три дозняка
потянут, а я дальше пойду. А они
говорят: нет, у нас другая фишка, нам
сторожить ничего не надо, потому
что весь товар шифрованный под
отраву от колорадского жука. И
показывают ему: в натуре, фабричная
расфасовка, и написано "Яд
фантофос, смерть жукам, один флакон
на ведро", и все такое. А потом
показывают накладные, и там тоже
проставлено: "Яд фантофос, смерть
жукам", и все такое. А потом
называют цену: нормальная цена, еще
летняя, надо пойти браткам
позвонить, чтобы затарились. А
цыгане говорят: ты лучше не звони,
тем более из дому, потому что
телефон у тебя сто процентов
прослушивается. А ты лучше вот что -
ты же знаешь, куда твои братки
раскумариваться ходят, так ты туда
подойди и направляй их к нам, мы
будем тороговать с машины прямо при
входе. Пусть подходят и говорят, что
им - как тебя зовут? Саша? - что им,
короче, Саша сказал, что у нас есть
фантофос от колорадских жуков. А
часов после четырех подходи, мы
тебе еще дадим.
И вот наркоман Саша целый день
ходит по точкам, отлавливает
братков, кому из автомата звонит,
кого просто так, и напрвляет их всех
к цыганам за фантофосом. А вечером
приходит к ним, и они дают ему два
флакона. И вот он пришел домой, а там
жена с утра дозы ждет, ее уже всю
колотит. Пока он раздевался, она уже
вмазаться успела и моментально
отъехала. Раз и навсегда. Потому что
там в натуре яд фантофос, смерть
жукам. Такие вот дела.
Тут, конечно, менты наехали,
повязали наркомана Сашу и стали его
зверски допрашивать, потому что во
всем городе человек пятьдесят
чернушников таким вот образом
кочумнуло. Они, конечно, с одной
стороны, может быть, и рады, что
наркоманов меньше стало, но, с
другой стороны, надо же законность
соблюдать. Тем более, что уже и в
других городах такое было, но нигде
живых свидетелей не оставалось.
Месяца через три повинтили этих
цыган, приводят на очную ставку, он
их опознает, а они его в упор не
узнают, говорят: в первый раз видим.
Потом еще полгода следствие, а
потом суд. А на суде получается
такая херня: никто не может
доказать. Они же в натуре продвали
яд от жуков, приходили люди,
спрашивали у них яд от жуков - они
его и продавали. И адвокат у них
такой, что хоть кого отмажет.
Говорит: у наркоманов сознание
вывихнуто, они думают - если цыгане,
значит, наркотики. А судья сидит вся
застреманная и со всем соглашается:
конечно, конечно, условный рефлекс.
Короче, кончается дело тем, что
обоих цыган освобождают прямо в
зале суда, а наркоману Саше сперва
пытаются статью припаять, но статьи
для него не находят и, в конце
концов, отправляют его на дурдом.
Как злостного шизофреника, который
своими мутными фантазиями уграл
пятьдесят человек и свою жену
вдобавок.
Тогда Саша думает: ну, погодите,
гады. Я до вас еще доберусь. И дальше
начинается уже чистая фантастика.
Он, короче, спрыгнул с черного,
начал примерно себя вести, на всех
стучать, -- и добился выписки из
дурдома (тут, конечно, еще и
родители помогли). А потом
устроился на работу к знакомым
бандюкам и за два года так круто
себя поставил, что даже участковый
его бояться начал. А сам все ищет
тех цыган, а от них ни слуху ни духу.
На дно легли или, короче. Может, и
замочили их после того как они
засветились. И только он начинает
уже думать, что их замочили, как
вдруг читает в какой-то газете, что
в Германии происходит такая же
фишка, как вот эта то что была. Тогда
он уходит от бандюков, устраивается
где машины с Германии перегоняют и
в конце концов находит тех цыган в
славном городе Бремене.
Вернее, они его находят. Подходят и
говорят: ну, что, Саша? Хочешь фотки
посмотреть, про свою жену и вобще? И
показывают ему кодаковские снимки,
а на них его жена и все братки
откочумавшие, в райских садах, в
белых одеждах, и лица у них у всех
такие спокойные-спокойные, как на
земле не бывает. А потом дают
кассету, а там его жена говорит: вот,
мол, Саша, живешь ты, родной мой, на
земле, и не знаешь, что на самом деле
Земля - это специальный ад для
дураков, чтобы они мучились без
конца по глупости своей
безразмерной. А устроили это боги,
потому что они все умные и злые и
садисты по жизни - устроили, короче,
такой концлагерь, а сами смотрят и
прикалываются, как людишки
загнивают и друг друга едят. И
только Добрый Дядюшка Джа с этого
цирка не прикалывается, а наоборот,
печалится, что людям так херово. И
вот он послал на Землю двух своих
ангелов, чтобы они отобрали на
Земле кому самохуже и отправили их
всех в Великий Теплый Рай.
Саша слушает все эти телеги, а сам
уже потихоньку пистолет нащупал и
предохранитель снял. И вот на
словах "Великий Теплый Рай" он
выхватывает пистолет - а это уже не
пистолет, а двухкубовый разовый
баян. А цыгане дают ему флакон,
желают удачи и спокойно уходят.
Ну, он, конечно, не сразу решился -
недельку еще посомневался, фотки
порассматривал, кассетку послушал.
Оно, конечно, при современной
технике и не такие иллюзии можно
создать; но вот чтобы пистолет в
баян превратить - короче, этот факт
в конце концов его убедил. Вмазался
он фантофосом и отправился в
Великий Теплый Рай.
А в Раю как клево, словами не
передать. Вместо почвы - покой,
вместо воздуха - блаженство, и
никакой наркоты не надо, потому что
всем и так хорошо. Встретился он там
с женой, встретился с братками
погибшими, много еще клевого народу
повстречал - короче, сам не заметил,
как десять лет пролетело. Так бы и
целую вечность там жил - но стала
его совесть мучить: я тут кайфую, а
там ведь еще сколько народу, и все
страдают от глупости своей
безразмерной. Пришел он к Доброму
Дядюшке Джа и говорит: назначь меня
в ангелы. Я на Землю пойду, и всем по-честному
расскажу, как здесь у нас хорошо.
Здесь же просторно, всем места
хватит, так почему бы их всех сюда
не забрать? А Джа говорит: чтобы
ангелом быть, надо здесь родиться.
Ты же ничего не умеешь, что ангелу
положено, и вобще успокойся: если Я
за дело взялся, то в конце концов
все ваши тут будут. Живи себе и
жизнью радуйся.
А Саша как будто ничего не слышит и
все свою линию гнет: не могу я в
полной мере радоваться, пока там
люди мучаются. Пусть я ничего не
умею - я все равно пойду и все им
расскажу, они мне поверят.
Тогда Джа говорит: ладно, будь по-твоему.
Сейчас сходи с женой попрощайся,
сегодня ночью отправишься. И вот
Саша сходил домой, побеседовал с
женой, а потом уснул. И проснулся на
том самом базаре с теми самыми
часами, и ломает его в полный рост,
как давно уже не ломало. Тут
подходит к нему цыган и говорит:
пацан, я вижу, тебе совсем плохо,
пойдем, мы тебя подлечим. А Саша ему
отвечает: извини, отец, ты, наверное,
что-то перепутал. На вот, лучше, часы
у меня купи - смотри, какие клевые
часы, командирские, и недорого
совсем. Цыган только пожал плечами
и отошел. А Саша пришел домой, дверь
на ключ запер, ключ в унитаз спустил,
потом весь расстворитель туда же
вылил, потом баяны все (даже
запечатанные) собрал и в окошко
выбросил. Жена на него как
накинулась: что ты делаешь, идиот,
ты что, не видишь, я же сейчас умру. А
он ей отвечает: спокойно, мать. Не
все мы умрем, но все изменимся.
Просто надо пережить этот трудный
период, и дальше все будет
нормально.